Ihie beseder.
Приезжает Альмалексия как-то из далёких Франций-Парижей в родной Морровинд, в Морнхолд. Везде грязь, пьяные данмеры под заборами лежат штабелями и поют, тоже штабелями, а на этих самых заборах намалёваны те слова, что цензура никогда не пропускает. Заходит Альмалексия в родную бывшую коммуналку, скидывает дорогую шубку на облезлую вешалку, ставит туфельки под покосившуюся тумбочку, берет из розовой сумочки бутылку настоящего французского шампанского. Идёт в ванную и наполняет то, что сложно было назвать ванной ещё в те времена, когда эта ёмкость только-только сошла с конвейера Новокузнецкого Металлургического Комбината. Потом Альмалексия взбивает пенку, наливает бокал шампанского, и вместе с ним погружается в ванну. Чуть-чуть подрегулировала проржавевший кран, бросила полный ностальгии взгляд на побеленный потолок, на кафельные стены, где на саморезах ещё висят обкусанные макаронины бельевых лесок.
Отпивает из бокала и говорит:
-Шармат, бля.