Ihie beseder.
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
четверг, 28 октября 2010
Ihie beseder.
"Я - Герой, я - победитель.
У меня есть расчленитель!"
(с) Нереварин. Из сборника детского творчества вечных героев "От 3 до 5".
вторник, 26 октября 2010
Ihie beseder.
I have seen proof, as any who come Up during Landfall Season, when the winds die down enough Above that all may make pilgrimage under the banner of Vehk and Vehk
из "Loveletter from the Fifth Era"
Первая мысль: в пятой эпохе разрешили гей-парады?
из "Loveletter from the Fifth Era"
Первая мысль: в пятой эпохе разрешили гей-парады?
понедельник, 25 октября 2010
Ihie beseder.
Дорогая Альма!
Забыл упомянуть о довольно забавном происшествии на вехканалиях - празднованиях в честь рождения Вехка-Вивека. Был свидетелем тому, как один из младших дэйдра - захмелевший Золотой Святоша - поймал за пуговицу самого Шигората и начал его отчитывать за дурное поведение и неподобающее отношение к моей божественной персоне. Аурил припомнил Князю все его грехи, начиная с беснующейся луны Баар Дау, что Шеог бросил в меня и мой город, и заканчивая твоим непосредственным умопомешательством. Под конец монолога Святоша выдал уж совсем что-то крамольное-карамельное, чем вызвал лёгкий диссонанс аурбиса и смущение сил. Думаю, он немало повеселил Принца Безумия и публику.
Уже который день хожу парю под впечатлением от увиденного. Все ещё пробивает на смех.
Передавай приветы гномам.
Твой Вивек.
воскресенье, 24 октября 2010
Ihie beseder.
*по следам праздника*
Я, Шигорат, находясь в здравом уме и трезвой памяти...
Ihie beseder.
Моя дорогая Альма!
Случилось то, к чему так долго и тщательно готовились каноники и чтецы законов. Расположение звезд и восьми планов сложилось вновь в ту самую последовательность, что в конечном итоге и привела к ликвидации случайности на землях Ресдайна. Этими словами я повторяю догмат, сказанный мной на заре юности Старым Костям: простое упоминание бога делает логику несущественной.
Итак, звезды заняли свои места, какие они занимали в момент моего появления. Время чувственного мира остановилось. Я с добродушием взирал на прекрасный новый мир впереди.
И вновь, как и тогда, когда мой образ был заключен в яйцо, Духи Забвения явились испытать и почтить меня. Но сейчас это были иные Князя : не было среди них ни Герцога Скампов, что грозил пролитой кровью и обучал верным движениям боя, ни Канцлера Великоточности, что кланялся пятьюдесятью совершенными способами, ни Чернорукой Мефалы, что показала мне мир в первые его мгновения.
Первым пришел Шеог, хоть я предпочитаю его хаджитское название. Он принудил окружающий нас план вращаться вокруг нас с такой скоростью, что солнце над горизонтом превратилось в золотой обруч.
"Твоя загадка проста", - сказал я ему. - "Для того, чтобы обрести нимб над головой, нет нужды становится святым. Нужно просто заставить мир крутится вокруг тебя. " Услышав такой ответ, Шеог остановил вращение и удалился танцующей походкой.
Второй Дух, Херма Мора, явился с очами Шелкопряда. Как известно, читающий Древние Свитки платит тяжелую виру: чем дальше в глубь веков вчитывается он, тем быстрее он слепнет. В старой Империи этим занимались братья ордена Шелкопряда. "Эти глаза могут прочесть для тебя любые символы.", сказал Владыка Знаний. "Знания не всегда приходят с чтением, " - ответил я. - "Чтение лишь ускоряет их получение".
Третим Духом была сияющая Меридия. В своих руках она несла имперский тент. "Эта загадка сложнее, чем кажется на первый взгляд. Зонтик в руках дочери солнца обозначает ревность, ведь нет ничего более ревнивого и более завистливого, чем небо. Все звезды - его мантия, а солнце - его корона, и потому Меридия вынуждена прятать себя за зонтиком. Но так ли это на самом деле? Я скажу по-другому. Только в тени, там, куда не проникают ослепляющие пальцы солнца, можно увидеть истинную суть вещей или людей. А теперь замените солнце на веру или несбывшуюся мечту. Это будет интересный опыт."
Меридия вручила мне древко тента и растаяла.
Последним духом явился Клавиус Вайл с Золотым Святым. Вайл не загадывал мне загадок, но только протянул кувшин странной формы.
"Горькая Чаша", - сказал я. - "Тому, кто выпьет из сосуда, этот артефакт усилит самую сильную черту характера, и ослабит самую слабую. Ты подвергаешь сомнению саму мою суть. Совершенство не имеет слабых и сильных сторон, и поэтому эта чаша бесполезна для меня. Тем не менее, я оставлю её у себя. В ней неплохо смотрятся полевые цветы."
Клавиус Вайл улыбнулся, развел руками и исчез вместе со своим спутником.
После этого время вновь потекло своим ходом. Я с добродушием взирал на старый добрый мир позади.
Сейчас, когда я пишу тебе это письмо, я всё еще нахожусь под впечатлением от посещения меня четверкой, так это было удивительно. Удивительно и невероятно.
Не пропадай в Забвении. Передавай приветы гномам.
Твой Вехк.
четверг, 21 октября 2010
Ihie beseder.
Какие-то уроды мучают гуара. Ненавижу.
Ihie beseder.
"Перед ней на громадном грибе развалился улыбающийся орк. Он перевернулся на спину, вытянул конечности в сторону и промурчал:
-Погладь котика! Ну погладь... мяу.
-Все страньше и страньше, - ответила Альма."Almalexia's Adventures in Vvardenlfell Land
Ihie beseder.
Зашел на кухню, увидел чай "A new Dawn".
Озадачен. Манкар Каморан проник в Этериус? Он тоже постигает ЧИМ?
среда, 20 октября 2010
Ihie beseder.
"Вехк скоро кончится,
Но раньше кончусь я.
Это, боюсь, не вопрос чутья,
Скорее - влияние Нереварина на меня."
"Fin d'Almalexia", Джозеф Фордиш.
вторник, 19 октября 2010
Ihie beseder.
Отстранюсь от работы и признаюсь во грехах. Вкусил запретный плод американского кинематографа в виде мьюзикла, Were the world mine. Неделю назад начал грызть, и вот всё ещё грызу. Похожее гипнотическое воздействие на меня оказал только разве что Mean Guns.
On the ground sleep sound,
I'll apply to your eye,
Gentle lover, remedy.
When thou wakest, thou takest
True delight in the sight
Of thy former lady's eye,
Jack shall have Jill, nought shall go ill,
That man shell have his mare again,
And all shall be well.
суббота, 16 октября 2010
Ihie beseder.
Я – Сети, создающий.
Впереди лежит дорога, полная неопределенностей, которые я называю сомнениями. «Действуй так, как подсказывает сердце», сказал мне мастер Яхезис. И он прав.
Великий Совет в Алиноре ещё не знает, что именно произошло тут, на Артеуме. Это станет для них большой неожиданностью. Внезапным ударом. Пощёчиной. Даже для меня случившееся было неожиданностью. Я предполагал такую возможность, но думал, что успею закончить свои исследования с Кристаллом прежде.
Но ход времени неотвратим, а я был слишком медлительным.
Вчера мастер Яхезис сообщил мне, что туманы возвращаются на берег Артеума. Значит, что у меня остался месяц. Потом остров покинет наш план и станет недостижим. Надолго. Возможно, навсегда.
«Я долго обманывал себя, - сказал мне Яхезис по дороге из лаборатории, - и ещё дольше верил в эту ложь. Я ошибался. Здесь ничего не изменится. Ни здесь, в Саммерсете, ни в Валенвуде, ни в Империи. Здесь ничего не может поменяться. Все может стать только хуже».
Я промолчал. Мастер продолжил.
«Тебе предстоит закончить работу с Кристаллом - без меня. Я буду настаивать на этом в Совете. Я не сомневаюсь, ты завершишь наше дело. Пора начинать самостоятельное плаванье. Теперь я больше не твой Наставник».
Искусство моего брата Вивека – слова - редко могли ранить или задеть меня. Так я считал до недавних пор. Холодная целеустремлённость, незамутненность идеи, отстранённость от чувств – вот качества, которые я выпестовал в себе. «Любовь разбивает сердца, - писала мне Альмалексия. - Она возносит на вершину счастья и бросает в пучину отчаяния. Смертные непостоянны и хрупки». Я отвечал, что бессердечность разума – лучшая защита. Ненадёжная эта оказалась защита. Помимо любви есть другие виды уз, что связывают людей. Дружба и семья, соперничество и ненависть. Братство и вера. А так же узы между учителем и учеником.
Последние слова мастера легли тяжелым грузом на моё сердце. Они принесли с собой внезапную горечь, а эта горечь – удивление и прозрение. Да, это был главный – и непроизнесенный - урок учителя: как бы хорошо ты ни знал глубины своей души, ты не можешь знать всё; и именно поэтому ты всё ещё можешь удивляться этому миру и себе.
Сомнения и неловкость – величайшие враги волшебника.
Я буду сильным, даже в одиночку.
Впереди лежит дорога, полная неопределенностей, которые я называю сомнениями. «Действуй так, как подсказывает сердце», сказал мне мастер Яхезис. И он прав.
Великий Совет в Алиноре ещё не знает, что именно произошло тут, на Артеуме. Это станет для них большой неожиданностью. Внезапным ударом. Пощёчиной. Даже для меня случившееся было неожиданностью. Я предполагал такую возможность, но думал, что успею закончить свои исследования с Кристаллом прежде.
Но ход времени неотвратим, а я был слишком медлительным.
Вчера мастер Яхезис сообщил мне, что туманы возвращаются на берег Артеума. Значит, что у меня остался месяц. Потом остров покинет наш план и станет недостижим. Надолго. Возможно, навсегда.
«Я долго обманывал себя, - сказал мне Яхезис по дороге из лаборатории, - и ещё дольше верил в эту ложь. Я ошибался. Здесь ничего не изменится. Ни здесь, в Саммерсете, ни в Валенвуде, ни в Империи. Здесь ничего не может поменяться. Все может стать только хуже».
Я промолчал. Мастер продолжил.
«Тебе предстоит закончить работу с Кристаллом - без меня. Я буду настаивать на этом в Совете. Я не сомневаюсь, ты завершишь наше дело. Пора начинать самостоятельное плаванье. Теперь я больше не твой Наставник».
Искусство моего брата Вивека – слова - редко могли ранить или задеть меня. Так я считал до недавних пор. Холодная целеустремлённость, незамутненность идеи, отстранённость от чувств – вот качества, которые я выпестовал в себе. «Любовь разбивает сердца, - писала мне Альмалексия. - Она возносит на вершину счастья и бросает в пучину отчаяния. Смертные непостоянны и хрупки». Я отвечал, что бессердечность разума – лучшая защита. Ненадёжная эта оказалась защита. Помимо любви есть другие виды уз, что связывают людей. Дружба и семья, соперничество и ненависть. Братство и вера. А так же узы между учителем и учеником.
Последние слова мастера легли тяжелым грузом на моё сердце. Они принесли с собой внезапную горечь, а эта горечь – удивление и прозрение. Да, это был главный – и непроизнесенный - урок учителя: как бы хорошо ты ни знал глубины своей души, ты не можешь знать всё; и именно поэтому ты всё ещё можешь удивляться этому миру и себе.
Сомнения и неловкость – величайшие враги волшебника.
Я буду сильным, даже в одиночку.
четверг, 14 октября 2010
Ihie beseder.
Ihie beseder.
Чувствуешь запах? Это пепел, сынок. Больше ничто в мире не пахнет так.
Я люблю запах пепла поутру. Однажды мы брали одну двемерскую крепость на Вулкане, двенадцать часов подряд. И когда всё закончилось, я поднялся на неё. Там уже никого не было, ни одного вонючего спящего. Только запах пепла! Вся крепость была им пропитана. Это был запах… победы!
Когда-нибудь эта война закончится.
(с) к.-ф. "Нереварин сегодня".
Я люблю запах пепла поутру. Однажды мы брали одну двемерскую крепость на Вулкане, двенадцать часов подряд. И когда всё закончилось, я поднялся на неё. Там уже никого не было, ни одного вонючего спящего. Только запах пепла! Вся крепость была им пропитана. Это был запах… победы!
Когда-нибудь эта война закончится.
(с) к.-ф. "Нереварин сегодня".
среда, 13 октября 2010
Ihie beseder.
Посмотрел необрезанную версию "Революция - мой любовник" ("Малиновый Рейх"
.
. Масоны... они добрались до святого - до порнухи. Это трэш, это просто трэш! Давно не смотрел гет с таким... удивлением, что ли, если не сказать - интересом.
Heterosexuality is the opiate of the masse!
вторник, 12 октября 2010
Ihie beseder.
Ihie beseder.
Шармат! Как много в этом звуке
для сердца данмера слилось.
понедельник, 11 октября 2010
Ihie beseder.
Сегодня чувствую себя не Вехком, а Айем - такой же упрямый, такой же дурак. Опять у моей кровати стоят призраки тех, кого я когда-то любил. Думаю, они хотят свести меня с ума. И ведь Альма не потому окружила себя толпой охранников, что боялась наёмных убийц, азуроизбранных героев и прочих незначительных вещей. Она боялась только себя, а собой была только лишь в одиночестве, когда не надо было играть роль пуленепробиваемой богини милосердия. Богини-стервы, по молодости лет открутившей яйца самому Мехруну Дагону. Фигня это всё. За силой скрывается слабость, за упрямством - трусость, за гордостью - страх.
Ihie beseder.
Дорогая Альма!
Дня два назад видел очередное доказательство нечестивого могущества дэйдра. Случилось это уже в сумерках, в день после Великого Собора. Я возвращался в свою скромную обитель в сопровождении Шеогарата, Столпа Дома Забот. Он всё никак не мог успокоится после того случая с луной Баар-Дау, и жаждал напугать меня. У него ничего не получалось и, полный злости, он отыгрался на случайном прохожем, даже не данмере, а так, имперском туристе. Воистину, нечестивость духов Забвения не поддается пониманию и одобрению: Шеог умудрился все двумя-тремя фразами разорвать слабый шаблон имперца и вызвать в его душе диссонанс аурбиса. Несчастная жертва бросилась в тёмные каналы ночного города.
Не скучай без меня в Забвении, передавай приветы гномам.
суббота, 09 октября 2010
23:16
Доступ к записи ограничен
Ihie beseder.
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра